20 января 2018г.
Луиза Пенни – современная англоязычная канадская писательница. Помимо мастерски закрученных сюжетов романы удостоившейся множества наград Л. Пенни чрезвычайно интересны с лингвокультурологической точки зрения, поскольку в них отражены особенности социолингвистической ситуации в Квебеке. История взаимоотношений между англоканадцами и франкоканадской общиной Квебека содержит немало драматических моментов; наиболее значимым является так называемая Тихая революция – цепь политических и социально-экономических событий в 1960-1970 гг., в ходе которых важные трансформации затронули все стороны жизни и быта преимущественно франкоязычной провинции Квебек. Главной целью Тихой революции был «мирный развод» или, по крайней мере, четкое разграничение жизненного пространства между двумя народами, чьи попытки равноправно существовать на общее благо в едином государстве сопровождались конфронтацией (ru.wikipedia/org). Язык в Квебеке всегда находился в центре политических дискуссий. В основе многих квебекских проблем до Тихой революции лежал вопрос о сохранности французского языка, об угрозе культурной ассимиляции франкоканадцев со стороны англоязычного окружения. В 1960-е годы в Торонто можно было услышать Speak white!, если кто-то говорил по-французски. Франкоканадцы были вынуждены учить английский в обязательном порядке, чтобы не оставаться дешевой рабочей силой, избегая стереотипа нации «водоносов и бедняков» (Доржиева 2013). Одним из важнейших последствий Тихой революции явилось сглаживание этнического дисбаланса в Квебеке, при котором политико-экономическая власть была практически полностью сосредоточена в руках небольшого англоязычного меньшинства, в пользу франкоязычного большинства. Более того, Тихая революция привела к насильственной ассимиляции эмигрантов-англофонов, постоянному сокращению финансирования образования на английском языке и другим видам скрытого выдавливания англоязычного населения (курсив наш – О.Е.) Канады из провинции Квебек (ru.wikipedia/org).
Некоторые немолодые персонажи – англофоны романов Пенни через много лет с ужасом вспоминают события тех дней, когда сепаратисты с проклятиями и ругательствами врывались в здание Литературно-исторического общества и в порыве ненависти жгли английские книги: (1) “I was also remembering 1966.” <…>He hadn’t even been born in 1966 but she remembered it as though it was yesterday. The thugs arriving. The Québec flag waving. The insults. Maudits Anglais. Têtes Carré and worse. The singing outside the Literary and Historical Society. Gens du Pays. The separatist anthem, with such achingly beautiful words, hurled as an insult at the building and to the frightened Anglos inside. Then the attack, the separatists racing through the doors and up the sweeping staircase, into the library itself. Into the very heart of the Lit and His. Then the smoke, the books on fire. She’d run, trying to stop them, trying to put out the fires, pleading with them to stop. In her perfect French, appealing to them. Porter and Mr. Blake and Winnie and others, trying to stop it (Penny 2). На разъяренную толпу не действовали призывы остановиться, пусть даже произнесенные на безукоризненном французском. Защитникам Истлита оставалось лишь, рискуя собственными жизнями, спасать от огня английские книги, выбрасывая их из окон.
Тихая революция отразила недовольство франкоканадцев своим приниженным положением, вылившееся в борьбу за свои права. В процессе франсизации франкоязычному обществу Квебека удалось вернуть своему родному языку все социальные функции, ранее принадлежавшие английскому, и сделать французский язык единственным официальным языком провинции. По мнению исследователей, этот процесс практически завершен; французский язык доминирует во всех сферах коммуникации. И если в некоторых областях жизни и деятельности квебекцев английский язык иногда используется, то ему отводится роль второго вспомогательного языка для общения с англоканадцами или туристами. Весьма показательны такие детали: в сфере торговли и услуг, рекламе можно встретить тексты на английском языке, которые печатаются более мелким шрифтом, чем тексты на французском. Таким образом, лингвокультурная ситуация в Квебеке изменилась кардинально. Канадским центром франкофонии, а французский язык – символом квебекской идентичности (Кожемякина 2015). Все это вместе взятое должно было положить конец тяжелому затяжному экономическому и языковому конфликту, противопоставлявшему англо- и франкоканадцев.
Однако упомянутые насильственная ассимиляция и скрытое выдавливание англоязычного населения из Квебека, в проведении которых франкоканадцы проявили исключительную последовательность и целеустремленность, не могли не вызвать сопротивления англоязычного меньшинства, права которого были нарушены в ходе настойчивой франсизации всего квебекского общества, так что конфликт, видимо, нельзя считать окончательно решенным.
Судя по романам Пенни, у англофонов Квебека есть все основания не только чувствовать себя «призраками» в своем городе, но и всерьёз опасаться еще более серьезного ущемления своих прав, особенно в связи с активизацией сепаратистов, выступающих за отделение Квебека от Канады. Показательно, что, когда один из персонажей говорит о ‘separatist movement’, его собеседник вносит существенную поправку: (2) “It’s slightly more than a ‘movement’, Armand. It’s a political force. More than half the population say they’re Québec Nationalists. Separatists have formed the government many times”(Penny 2). Действительно, таково, по-видимому, преобладающее в Квебеке настроение (3) As Émile said, it was more common in Québec to be one (a separatist – O.E.) than not, especially among the intelligentsia (Ibid). Мнение сторонников отделения ясно выражает один из персонажей: (4) “I’ve been a separatist all my adult life,” said Émile. “From the late sixties to this very day. Doesn’t mean I don’t love Canada. I do. Who couldn’t love a country that allows such diversity of thought, of expression? But I want my own country” (Ibid). Это больной вопрос для жителей Квебека; об этом свидетельствует авторский комментарий, сопровождающий дискуссии на данную тему, например, Already the atmosphere was becoming charged; The air bristled between them. Многих волнует, как далеко могут зайти сепаратисты, какими средствами они готовы воспользоваться для достижения своей цели ‒ получить their own country. Ответ неутешительный: (5) “As you say, many agree with you, but there’re fanatics on both sides of the debate. Ardent Federalists who fear and distrust the French aspirations—” “And demented separatists who’d do whatever it took to separate from Canada. Including violence” (Ibid).
Неудивительно, что в таких условиях англофоны ощущают себя, как говорит один из персонажей, а minority in their own country, причем это меньшинство подвергается дискриминации. Когда этого англофона пытаются убедить, что в случае победы сепаратистов его правам ничего не угрожает, он возражает, приводя убедительные доводы: (6) “You know your rights would be protected.” ''Do I? Do I have the right to put up a sign in my own language? Or work only in English? No. The language police would get me. The Office de la Langue Francaise. I'm discriminated against. Even the Supreme Court agrees. I want to speak English, Chief Inspector. ''You are speaking English. And so am I. And so are all my officers. Like it or not, Mr Hadley, the English are respected in Quebec.''Not always, and not by everyone.''True. Not everyone respects police officers either. That's just life '.'You're not respected because of your actions, what Quebec police have done in the past. We're not respected just by virtue of being English. It's not the same thing. Do you have any idea how much our lives have changed in the last twenty years ? My mother barely spoke French, but I'm bilingual. We're trying, Inspector, but still the English are the laughing stock. Blamed for everything. The tête carré ” (Penny1).
Стремление стать «своим», belong (to feel happy and comfortable in a particular place or with a particular group of people) бывает настолько сильным, что один из персонажей, молодой англофон по имени Nathaniel Smith пытается скрыть свое происхождение, что тут же замечают его собеседники-франкофоны. Кто-то из них не говорит об этом вслух, давая, однако, понять, что его хитрость не удалась: (7) He’d given it a French pronunciation, though it was obviously an English name and he himself was English. It came out as Nataniel Smite.“Nathaniel Smythe?” asked Isabelle Lacoste, giving it the proper English pronunciation. Nathaniel colored. His red hair and fair complexion made the blush immediate and vivid. Here was a young man desperate to fit in, to pass as Québécois, thought Lacoste. Though his name and coloring would give him away immediately. And while he had not actually lied right out of the gate, he had misled. Tried to pass himself off as something he was not.
<…> She looked at young Cadet Smythe. Who’d just tried to pretend he wasn’t Anglo (Penny 3). А кто-то прямо указывает на неправильность такого поведения, подразумевая, что быть англофоном – нормально и совсем не стыдно: (8) Nathaniel hadn’t been expecting that question, or the language, and he blushed again.“Pardon?” he asked, in French. Gamache smiled. “It’s okay to be English, you know. If you’re not true to yourself, how can you ever recognize the truth in others? (Ibid). А то, что юноша действительно стыдится своей принадлежности к Lés Anglais, видно из следующего примера: (9)When he turned a violent red, she wondered what he was more ashamed of. Being gay or being an Anglo (Ibid). И другим англофонам, пусть и не в такой степени, приходится постоянно прилагать усилия, чтобы вписаться (belong, fit in) в общество, в котором господствуют франкофоны. Принцип разграничения свой‒чужой четко прослеживается в межличностной и особенно межкультурной коммуникации. Оценка другой личности и «присвоение» ей того или иного статуса происходит через восприятие ее речевого поведения, в котором личность заявляет себя и свое место: хочу я быть «своим» или я манифестирую и подчеркиваю свою «чужесть». «Он говорит как мы – значит, он наш», – подчеркивал Э.Сепир), утверждавший, что язык – мощный фактор социализации, может быть, самый мощный из существующих (Сепир 1993:23). В попытке англофона выдать себя за франкофона, говоря с ним на одном языке, проявляются известные проблемы самоидентификации, ощущение неуверенности, излишней зависимости от окружающих. И несмотря на все усилия, многие англофоны приходят к печальному выводу: they would never totally belong, так и оставаясь чужими. Им не преодолеть предвзятого, часто неприкрыто враждебного, в лучшем случае – настороженного отношения франкофонов.
Романы англоязычной канадской писательницы Луизы Пенни показывают, насколько успешной оказалась государственная программа франсизации квебекского общества и как кардинально в результате этого изменилась там социолингвистическая ситуация: (10) It delighted Lacoste when she could speak her own language to top executives. Her generation could. But she’d heard her parents and grandparents talk, and knew enough recent history to know had it been thirty years earlier she’d probably be speaking to a unilingual Englishman. Her English was perfect, but that wasn’t the point (Ibid). Если в свое время приниженное положение привело франкоканадцев к недовольству, которое вылилось в борьбу за свои права, то в наши дни уже англоканадцы, Lés Anglais, испытывают определенную дискриминацию. Вот что думает о путях преодоления этого затяжного языкового, экономического и культурного конфликта главный положительный герой-франкофон, выражающий, по всей видимости, позицию автора: (11) “The English of Québec have adapted to the new reality, to the new world. <…> There’ll be Anglos here for centuries to come, as there should be. It’s their home” (Penny 2). Англоканадцы должны приспособиться к изменившейся действительности, а франкоканадцы – принять тот факт, что Lés Anglais всегда будут жить в Квебеке; это их дом. Нужно забыть старые обиды и похоронить, наконец, своих мертвецов – призыв, вынесенный в название романа ‘Bury Your Dead”.
Список литературы
1. Доржиева Г.С. Лингвистическая ситуация в Квебеке. 2013: http://naukarus.com/lingvisticheskaya- situatsiya-v-kvebeke
2. Кожемякина В. А. Особенности языковой политики Квебека.www.gramota.net/materials/1/2015/10/15.html
3. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. Под ред.А.Е.Кибрика. М., 1993.
4. ru.wikipedia/org
Список источников примеров
1. Penny 1 ‒ Louise Penny. Still Life. 2005. bookfi.net>g/ Penny Louise
2. Penny 2 – Louise Penny. Bury Your Dead. 2010. bookfi.net>g/ Penny Louise
3. Penny 3 – Louise Penny. A Great Reckoning. 2016. bookfi.net>g/ Penny Louise
