ОСОБЕННОСТИ ПРАКТИКИ КАК КРИТЕРИЯ ИСТИНЫ

Отделение истины от заблуждения является важнейшей задачей людей и науки. Только истинное знание может помочь человеку решить какую-то практическую проблему: вспахивания земли, полет в воздухе и т.п. Как установить какое знание является истинным? Чтобы определить расстояние нужно иметь эталон измерения. Для отделения истинного знания от ложного нужно выделить содержание, которое не зависит от той чувственной, словесной, математической формы, в которой оно находится в мозгу людей. Истинность знаний обосновывается путем сопоставления их содержания с объектом. Знания истинны тогда, когда их объектное содержание соответствует самому объекту.  Но как это  проверить? Что является критерием истинности знаний в содержательном их аспекте? Термин «критерий» греческого происхождения, означает дословно – «полагать», «думать», «критиковать», «судить», то же самое, что и быть «знаком», «мерилом».

Одни философы прошлого столетия считали, что нельзя найти прочного основания, с помощью которого можно было бы решить вопрос об объективной истинности знания, поэтому склонялись к скептицизму и агностицизму. Другие видели такой критерий в данных ощущений и восприятии человека: все то, что выводимо из чувственно-данного, истинно. Однако непосредственно данными чувств нельзя доказать ни одно общее суждение, не говоря уже о более сложной, развивающейся научно-теоретической системе. Ведь каждое общее суждение по существу охватывает бесконечное число единичных предметов, и как бы ни было велико число наблюдений, оно не может охватить всех случаев. Например, суждение «все люди – смертны» нельзя доказать наблюдением смертности отдельных людей. Для доказательства надо подождать, пока умрут не только люди, которые сейчас живут, но и те, которые народятся в будущем. Кроме того, многие научно-теоретические положения касаются объектов, которые не воспринимаются непосредственно чувствами человека. Поэтому попытки обосновать в качестве критерия истины ощущения и восприятия человека потерпели неудачу, которая порождала разочарование в возможности найти такой критерий вообще, что в конечном счете приводило опять- таки к скепсису в отношении возможностей человека достигнуть объективно-истинного знания.

Некоторые философы полагали, что достоверность всего человеческого знания можно доказать путем выведения его из небольшого числа всеобщих положений, истинность которых самоочевидна в силу их ясности и отчетливости; противоречие им просто немыслимо. Однако таких самоочевидных положений, не требующих доказательства, в действительности нет, а ясность и отчетливость мышления - слишком зыбкий критерий для доказательства объективной истинности знания. Современная наука не склонна принимать в качестве самоочевидных никаких теоретических положений, она подвергает сомнению любое утверждение, считавшееся ранее святыней, и, наоборот, выдвигает в качестве исходных принципов совершенно немыслимые утверждения, не уповая на их  самоочевидность. Новые положения, как правило, кажутся необычными, далеко не самоочевидными.

Диалектико-материалистическая теория обосновывает необходимость выхода за рамки знания, т.е. обращения к самой действительности. Средством такого выхода и сравнения знания с объектом действительности является материальная общественно-историческая деятельность людей, т.е. практика. В практике субъект совершает сравнение знаний об объекте с самим объектом, подтверждают их соответствие, выясняет, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью. Положительный результат опредмеченных в практике знаний свидетельствует об их содержательной истинности, напротив, отрицательный результат – о ложности. Абсолютность практического критерия обычно связывают с уникальной способностью человека к объективации сознания и знаний исключительно только в практике (в том числе и знаковой практике).

Практика (в переводе с греческого означает «деятельный, активный») - многообразие способов реализации человеческого бытия в различных формах закрепления, воспроизводства и развития человеческого опыта, процесс перехода накапливаемого и накопленного опыта людей в условиях их жизни, в средства их деятельности, в схемы их самоутверждения [6]. Период концептуализации представлений о практике приходится на XIX в., связанный с индустриализацией общества, свойственных ей форм труда, схем технологии и т.д. Понятие практики сближается с понятиями материального производства, деловой активности. Практика истолковывается как социальный процесс, зафиксированный в своих вещественных проявлениях и эффектах. Эта ориентация сказалась в марксизме, прагматизме, позитивизме, в XX в. – в структурализме и функционализме.

Представление практики как критерия истины казалось убедительным  прежде всего потому, что  она своими вещественными результатами как бы подтверждала точность тех отображений реальности, теорий, понятий, схем, которые использовались, например, в производстве. Однако именно в сфере научного познания вопрос о практике как критерии приобретал направленность, в свете которой принципиальное значение имела не вещественная форма результата, а его повторяемость, воспроизводимость, его «перевод» на языки различных измерений и описаний. Таким образом, вещественность результата оказывалась формой, позволяющей провести его проверку в системе научных коммуникаций и там определить объективность результата, его новизну, отличить подлинное открытие от фальсификации или плагиата. Практичность критерия знания обнаруживалась в полисубъектном процессе его проверки и освоения.

К сожалению, практика не является абсолютным критерием. Там, где субъект имеет дело с теоретическими объектами, логическими конструктами, например, в математике, логике, философии, в этих познавательных ситуациях невозможна практическая проверка знаний на предмет их содержательной истинности. Трудно проверить на практике знания о прошлом и будущем. Многие теории, особенно социальные, вообще не проверяемы на практике; они могут быть в лучшем случае эффективными в плане воплощения заданного результата в действительность. В таком случае и ложные знания могут приводить человечество к заданному результату, если они имеют организующий, «идеологический», нормативный характер. Например, мифологические, религиозные, оккультно-мистические и иные подобного рода идеи.

Таким образом, практика является относительным критерием, что обусловлено ее социально-исторической ограниченностью: а)  конкретно-историческим уровнем  развития производственно-технических, экспериментальных средств воздействия на объект; б) временным фактором, незавершенностью проверки знаний в практической деятельности отдельных людей, коллективов, поколений применительно к длительно существующим объектам; в) особенностью конкретизации практики при проверке содержательной истинности знаний различных видов, уровней познания – обыденного, прикладного, чувственного и рационального, безоценочного и оценочного, естественнонаучного, технического и социального, индивидуального и общественного.

Несмотря на относительность практики как критерия, других критериев содержательной истинности знаний, предвосхищающих практику, фактически нет. Обоснование истинности знаний в опыте, в экспериментах, наблюдениях носит практический (эмпирический) характер. Все же другие критерии относятся к проверке истинных характеристик знаний, связанных с их логической обоснованностью, подтвержаемостью, научностью, общепризнанностью, полезностью, уверенностью; они не имеют отношения к содержательной истинности знаний.

Сама практика как критерий истины находится в развитии. В середине XX в. выявляется тенденция к обнаружению и использованию ресурсов практики в организации человеческих взаимодействий, в личностной самореализации индивидов (интерактивные, духовные, гуманитарные практики). И, может быть, не только и не столько данный уровень развития эксперимента, производства и науки, сколько поступательное их движение, непрерывный процесс совершенствования практики доказывают истинность тех или иных положений и теорий в науке. Практика, взятая в процессе развития, доказывает объективную (а соответственно и абсолютную) истинность положений науки.

Трудность отличения истины от заблуждения в каждый данный момент не означает, что истины нет или что не изменяется объем этой истины. Истина есть, но она находится в процессе формирования и роста. Находясь в составе достоверного (или вероятного) знания, элементы объективной истины определяют направление развития знания. В науке имеет место непрерывный рост объема истинного знания; в основе такого роста - непрерывное развитие практики и усиление познавательной активности человеческого разума. Если верно, что заблуждения порождаются субъективностью, то еще более верно, что отделение истины от заблуждений может быть достигнуто и достигается субъективностью же, еще большей активностью субъекта.

Список литературы

1.     Горак, А.И. Истина в контексте социума / А.И. Горак // Философские науки. – 1991. - № 12. – С. 88 – 93.

2.     Истина в науках и философии: научное издание / Институт философии РАН; под ред. И.Т. Касавина и др. – М.: Альфа-М, 2010. – 492 с.

3.     Корнев, Г.П. Идеонормативная концепция истины. Философия и правоприменение: Монография / Г.П. Корнев. – М.: Академический Проект, 2006. – 352 с.

4.     Лукманова, Р.Х. Истина как многомерная философская категория: Монография / Р.Х. Лукманова. – Уфа: ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет», 2008. – 229 c.

5.     Социальная философия: Словарь / Сост. и ред. В.Е. Кемеров, Т.Х. Керимов. – М.: Академический Проект, 2006. – С. 369 – 374.