Новости
09.05.2023
с Днём Победы!
07.03.2023
Поздравляем с Международным женским днем!
23.02.2023
Поздравляем с Днем защитника Отечества!
Оплата онлайн
При оплате онлайн будет
удержана комиссия 3,5-5,5%








Способ оплаты:

С банковской карты (3,5%)
Сбербанк онлайн (3,5%)
Со счета в Яндекс.Деньгах (5,5%)
Наличными через терминал (3,5%)

О МНИМОЙ ОБОРОНЕ

Авторы:
Город:
Москва
ВУЗ:
Дата:
02 февраля 2016г.

    Необходимую оборону следует отличать от мнимой обороны. Так, в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" отмечается, что «судам необходимо различать состояние необходимой обороны и состояние мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо ошибочно предполагает его наличие» [4]. Мнимая оборона влияет на решение вопросов уголовной ответственности. В этой связи определенный интерес представляет выяснение ее природы, уточнение юридического понятия и уголовно-правовых последствий, к которым приводит причинение вреда в состоянии мнимой обороны в следственной и судебной практике.

   По определению З.Г. Алиева, мнимую оборону следует рассматривать как «психическое отношение лица к своему деянию (действию или бездействию) и его последствиям, имеющее в интеллектуальном и (или) волевом моменте порок, обусловленный заблуждением» [1, c. 7].

     Между тем, судебная практика трактует понятие мнимой обороны шире, включая в него не только ошибочное отношение мнимо обороняющегося лица к своему деянию и его последствиям, но и отсутствие реального общественно опасного посягательства. В этой связи в теории сложилось общее представление, что мнимая оборона «представляет собой особую разновидность субъективных ошибок» [8, c. 133]. По этим причинам «юридические последствия мнимой обороны определяются по общим правилам о фактической ошибке» [5, c. 100]. Правомерен вывод, что мнимая оборона порождается субъективной фактической ошибкой причинителя вреда. Такое понимание природы мнимой обороны, на наш взгляд, является наиболее предпочтительным в уголовно-правовой науке, поскольку в большей мере отвечает требованиям норм действующего уголовного законодательства, судебной практике и позиции Верховного Суда РФ по данному вопросу.

    «Мнимая оборона, - считает И.Н. Куксин, - это оборона от воображаемого, объективно не существующего посягательства» [2, c. 57] Данная точка зрения лишь формально соответствует рекомендациям высших судебных инстанций по вопросу о мнимой обороне. Они изложены в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» от 16 августа 1984 г. № 14 (ныне отменено) [3, c. 101] и в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" [4]. Вместе с тем, такой вывод все же сделать нельзя. На наш взгляд, он не в полной мере соответствует действительной позиции Верховного Суда РФ по вопросу о понятии мнимой обороны.

    Действительно, в указанных выше документах отмечается, что в тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Однако не следует думать, что Верховный

   Суд РФ считает, что такие деяния являются необходимой обороной. Рассматриваться как необходимая оборона и быть необходимой обороной - разные вещи.

   Как было показано выше, Верховный Суд РФ исходит из того, что в ситуации мнимой обороны реальное общественно опасное посягательство отсутствует, а предположение мнимо обороняющегося лица о его наличии является ошибочным. Необходимая оборона, согласно ст. 37 УК РФ, в отсутствие реального и наличного общественно опасного посягательства невозможна. Более того, указанными решениями судебных инстанций подчеркивается, что действия мнимо обороняющегося лица следует лишь «рассматривать» как совершенные при необходимой обороне. Иными словами, судам рекомендуется решать такие вопросы, прибегая к юридической фикции.

    Как видим, в понимании Верховного Суда РФ оборона от воображаемого и объективно не существующего посягательства обороной лишь только называется. Неслучайно в Постановлении Верховного Суда СССР № 14 от 16 августа 1984 г. подчеркивалось, что суды должны различать состояние необходимой обороны и «так называемой мнимой обороны» [3, c. 101]. В этом случае словом «оборона» относится не к обороне, а причинению вреда в отсутствие обороны. При мнимой обороне, таким образом, слово «оборона» есть, а обороны, на самом деле, нет. Поскольку нет посягательства, от которого можно обороняться, нет и обороны. При необходимой обороне все это имеется. Об обороне, в том числе и о необходимой обороне, в таких ситуациях можно лишь говорить, а мнимую оборону можно лишь приравнивать к необходимой обороне.

    По вышеназванным причинам трудно согласиться с теми исследователями, которые относят мнимую оборону к разновидности необходимой обороны. Так, И.Н. Куксин считает, что «в тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны» [2, c. 57]. В некоторых случаях - например, при невиновном причинении вреда - мнимая оборона может исключать уголовную ответственность. Однако это происходит не в силу того, что она является необходимой обороной по своей природе, но в силу отсутствия вины у мнимо обороняющегося лица. Вследствие этого уголовная ответственность при мнимой обороне исключается по основанию отсутствия в совершенном деянии всех признаков состава преступления, а не в силу норм о необходимой обороне.

   Характер субъективной фактической ошибки лица, причиняющего вред в состоянии мнимой обороны, приводит к двум возможным ситуациям. Можно говорить о двух типах мнимой обороны - о преступной мнимой обороне (такая оборона есть не что иное, как преступление) и о непреступной мнимой обороне (такая оборона есть не что иное, как невиновное причинение вреда). В обоих случаях слова «мнимая оборона» применяются в функции омонима: одинаковые по языковой форме выражения употребляются в разных смыслах и для обозначения двух разных с уголовно-правовой точки зрения ситуаций, а именно, в отношении преступления и в отношении невиновного причинения вреда.

    Преступная мнимая оборона имеет место там и тогда, где и когда, по определению Верховного Суда РФ, мнимо обороняющееся лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства. В таких случаях его действия подлежат квалификации по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности (п. 16 Постановления Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19).

    Последствия, которые должен предвидеть, но не предвидит мнимо обороняющийся, состоят не только в причиненном вреде, но во вреде, причиненном в отсутствие общественно-опасного посягательства. Элементный состав таких последствий, как видим, шире, чем это предусматривается составом преступления, совершаемого в отсутствие состояния мнимой обороны. Как видим, преступная мнимая оборона, по сути, представляет собой преступление, которое квалифицируется как совершенное по неосторожности. Уголовная ответственность в таких случаях наступает на общих основаниях.

    Примером преступной мнимой обороны может служить следующее дело. Аветисян совместно с Атакшиевым и другими пастухами пас скот на летнем пастбище. Около 3 час. ночи 12 августа 1983 г. их знакомые Асатрян и Оганян, оказавшиеся неподалеку от кочевья, решили заночевать вместе с Аветисяном и Атакшиевым. Чтобы предупредить о себе, Асатрян дважды выстрелил из охотничьего ружья. Услышав выстрелы, Атакшиев посчитал, что на них напали. Произведя выстрел вверх, он разбудил Аветисяна. Последний также выстрелил в воздух, а затем, услышав ответные выстрелы, произвел выстрел в направлении Асатряна и Оганяна. Асатрян от полученных ранений в область головы и груди скончался на месте, а Оганяну был причинен легкий вред здоровью. По приговору Сисианского районного народного суда от 29 октября 1983 г. Аветисян был осужден по ст. 100 УК Армянской ССР (аналог ст. 105 УК РФ) к 7 годам лишения свободы. Председатель Верховного  Суда  СССР  внес  протест  в  Пленум  Верховного  Суда  СССР,  в  котором  предложил переквалифицировать действия Аветисяна на ст. 103 УК Армянской ССР (аналог ст. 109 УК РФ). Пленум Верховного Суда СССР протест удовлетворил, отметив, что в ночь на 12 августа 1983 г. около кочевья создалась обстановка, не разобравшись в которой Аветисян применил оружие. Применяя оружие Аветисян, не осознавал ошибочности своего предположения о нападении на кочевье, но по сложившимся обстоятельствам должен был и мог это сознавать, поэтому его действия подлежат квалификации по ст. 103 УК Армянской ССР, предусматривавшей ответственность за убийство по неосторожности [7, 521 - 522].

     Непреступная мнимая оборона имеет место там и тогда, где и когда мнимо обороняющееся лицо не предвидело и по обстоятельствам дела не должно было или не могло предвидеть, что причиняет вред в отсутствие реального общественно опасного посягательства (п. 16 Постановления Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19). «Дела такие есть, когда принимают за нападающего совершенно другого человека, - сказал в интервью «Российской газете» судья Верховного суда РФ Валерий Степалин. - Было дело, когда избили человека и пообещали, что вернутся и еще побьют. Стало темно, когда он услышал топот. Позднее выяснилось, что группа ребят бежала на электричку. А он решил, что на него нападают, и стукнул одного тяжелым предметом, причинил вред. Признали, что он не мог осознавать, что это не нападение, находился в состоянии мнимой обороны» [6] 43.

   Вред, причиненный из голой подозрительности или из страха, ничего общего с мнимой обороной не имеет. Такие действия квалифицируются как умышленное преступление, совершенное по мотиву подозрительности или из страха. Это и понятно: ведь в таких случаях субъективная ошибка отсутствует.

    Таким образом, причинение вреда в состоянии мнимой обороны нормами уголовного права допускается квалифицировать либо как невиновное причинение вреда (непреступная мнимая оборона), либо как преступление (преступление, совершенное по неосторожности).


43   Российская газета. 2015, 29 ноября.

Список литературы

1.     Алиев З.Г. Квалификация при фактической ошибке в случае мнимой обороны // Российское право в Интернете. 2007. № 1. С. 7.

2.     Куксин И.Н. Современные трактовки необходимой обороны как обстоятельства, исключающего преступность деяния // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Юридические науки. 2013.№ 2 (12). С. 50 - 63.

3.     Постановление Пленума Верховного Суда СССР «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» от 16 августа 1984 г. № 14 // Сборник действующих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, ОМФМО и Российской Федерации по уголовным делам (с комментариями и пояснениями) / отв. ред. В.И. Радченко, научн. ред. А.С. Михлин. - М.: Издательство Юрайт, 2008. - 753 с.

4.     Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 № 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" // Российская газета", 2012, 3 октября.

5.     Практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. проф. Х.Д. Аликперова и проф. Э.Ф. Побегайло. - М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА. М), 2001.- 864 с.

6.     Российская газета. 2015, 29 ноября.

7.     Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Сост. С.В. Бородин, А.И. Трусова; Под общ. ред. В.М. Лебедева. - М.: Спарк, 2001. - 928 с.

8.     Уголовное право России. Части Общая и Особенная: учебник / под ред. А.В. Бриллиантова. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2015. - 1184 с. С. 133.