12 мая 2016г.
Перемены, происходящие в российской правовой науке в последние десятилетия, нашли одно из своих проявлений в росте интереса к достижениям предшественников, в стремлении восстановить искусственно прерванную преемственность с дореволюционной юриспруденцией. Был переиздан ряд работ правоведов того времени, появились биографические работы В. А. Томсинова, существенно расширившие современные представления о творцах отечественного юридического знания [1]. Практически во всех диссертационных и монографических исследованиях, учебной литературе присутствуют ссылки на работы российских теоретиков права второй половины XIX – начала ХХ вв.
Одной из тем, занявших заметное место в российской правовой науке того времени, был вопрос о соотношении обычного права, сохранявшего и после реформ 1860-1870-х гг. существенные позиции в правовом пространстве Российской империи, и закона. Особенно активно он стал обсуждаться в связи с проектами Гражданского уложения, поскольку именно гражданско-правовые отношения занимали центральное место в обычном праве русского крестьянства. Но обсуждение вопроса о возможности и способах инкорпорирования норм обычного гражданского права в позитивное право имело, помимо практической стороны, и общетеоретическое значение: может ли в условиях быстро изменяющегося общества закон с должной полнотой охватить все нюансы изменений, происходящих в той сфере отношений, которая наиболее близка повседневным жизненным интересам основной в то время массы населения страны.
Позиции, обозначенные российскими цивилистами при обсуждении соотношения обычного и позитивного гражданского права, как представляется, сохраняют свою научную значимость и для сегодняшнего дня, когда в некоторых регионах Российской Федерации имеет место определённая актуализация традиционных представлений о праве и законе.
Исходным для последующей дискуссии в профессиональной среде стало мнение Д. И. Мейера, с именем которого было связано становление науки гражданского права в России [2]. По его мнению, жизненность норм обычного права в народном сознании заключается среди прочего в том, что они соответствуют нравственным представлениям, поэтому могут долго и однообразно применяться людьми. Внутреннее согласие с правовой нормой является важнейшим фактором, превращающим следование этой норме в обязательность. Государство не может просто взять и отменить то представление о справедливости, которое заключено в норме обычного права, оно должно учитывать его, следовательно, искать подобающую форму закона, не отменяющую, а заменяющую не только по форме, но и по духу обычно-правовое представление.
Другой выдающийся цивилист С. В. Пахман, анализируя практику применения обычного крестьянского права в решениях волостных судов, в ведение которых аграрная реформа 1861 г. передала крестьянские дела, пришёл к выводу о неверности представлений о неизменности, консерватизме обычного права [3]. Напротив, указывал он, это право в области гражданско-правовых отношений оказывается гораздо более гибким, чем официальное законодательство, и следует ему фактически параллельным и даже опережающим курсом. По сути,
С. В. Пахман предложил рассматривать обычное право в той конкретной ситуации изменяющегося общества, которая сложилась в России в пореформенное время, как составную часть общей системы гражданского права, способную быстрее и в более понятных крестьянскому населению формах реагировать на многообразие изменений, вносимых в жизнь деревни освобождением индивидуальной инициативы крестьянства в тех вопросах, которые волнуют его больше всего.
Ещё один видный цивилист К. И. Малышев также обращал внимание прежде всего на то обстоятельство, что обычное крестьянское право вышло из самих условий жизни и поэтому способно меняться, следуя за изменениями самих этих условий [4]. Сильную сторону обычных гражданских отношений в тогдашней России учёный видел в том, что в законах всегда будет пробельность, проистекающая из невозможности учесть все особенности реальных правовых отношений, тем более в столь разнообразных условиях Российской империи. Отсюда он делал вывод о преждевременности попыток заменить обычное право законом, этому праву, полагал К. И. Малышев, суждено ещё долго оставаться необходимым юридическим инструментом в гражданско-правовых отношениях.
Таким образом, в трудах Д. И. Мейера, С. В. Пахмана и К. И. Малышева была сформулирована позиция в пользу обоснованности параллельного существования обычного гражданского права и позитивного права именно в силу их взаимодополнительности в конкретных условиях меняющегося общества. Внутреннее осознание справедливости правовых норм, подтверждаемое самим ходом жизни, может служить гораздо более эффективным средством сохранения социальной стабильности, нежели чем навязывание силой государственного принуждения законов, исходящих более из логики управления течением этой жизни сверху.
Список литературы
1. Малышев К. И. Курс общего гражданского права России. – СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1878. – Т. 1.
2. Мейер Д. И. Русское гражданское право. – 3-е изд. – СПб.: Изд. Н. Тиблена, 1864.
3. Пахман С. В. Обычное гражданское право в России. Юридические очерки: в 2 т. – СПб.: Тип. II Отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1877-1879.
4. Томсинов В. А. Российские правоведы XVIII-ХХ веков. Очерки жизни и творчества: в 2 т. – М.: Зерцало, 2007.
